Чувствуйте себя как дома 
среда, 16 ноября 2011
пятница, 11 ноября 2011
четверг, 10 ноября 2011
Чем больше читаю некоторые литературные дискуссии, тем больше удивляюсь. С одной стороны людей возмущает, когда ГГ излишне крут. Правильно, меня это тоже раздражает, потому что чаще всего это описано совершенно неправдоподобно. Тогда почему те же люди возмущаются, когда персонаж не может перегрызть ремень и выпрыгнуть из машины на полном ходу, и по ходу дела раскидать врагов одной левой?!
Вот где логика?!
Вот где логика?!
пятница, 04 ноября 2011
Не удержался и выделил для этой гравюры отдельную тему. Почему? А потому что любим мы говорить, как западноевропейцы ничего не понимают в бане, и смеяться, что они не знают, для чего в бане нужен березовый веник. Но вот гравюра Дюрера 1496 года. Она - баня. И веничик наличествует. В общем, может сейчас немцы и не понимаю, что есть баня, но вот в XV веке вполне понимали
четверг, 03 ноября 2011
Заинтересоваться этим человеком побудила меня художественная литература. Сначала роман "Графиня де Монсоро", где выведен обаятельный хоть и не безупречный герой, потом другой роман - "Короли без короны", где этот герой оказался совсем иным.
Вообще с Шико многое непонятно, начиная с имени. Дата его рождения известна лишь примерно, где-то около 1540 г. Зато известна дата смерти 1591 г. Четко известно личное имя - Жан-Антуан, а вот с фамилией дело сложнее. Есть три разных ее написания - д'Англаре, д'Англарец и Лангларе, что в общем-то было обычным и в более позднюю эпоху, но лично я так и не понял, был Шико дворянином или нет, особенно, если учесть некоторые аспекты его биографии.
Как вы поняли, Шико не имя, а прозвище и с его значением тоже не все понятно. Я нашел два разных перевода этого имени и что интересно, ему подходят оба. По одному переводу - Шико это "буян", "безумец". Такое прозвище прекрасно подходит солдатам, которым Шико первоначально и был. Другой перевод означает "пенек", "обломок зуба". Так как по некоторым свидетельствам Шико был маленького роста и выглядел тщедушным - такой вариант значения прозвища ему тоже подходит.
Как я уже говорил, Шико был солдатом у маршала де Вилара, который был тестем герцога Майенна. Никаких свидетельств, что Шико отбил у герцога любовницу, а тот в отместку приказал его высечь, нет. Это выдумка Дюма, которому, должно быть, было непонятно, как солдат, а в дальнейшем и офицер, мог стать шутом. Мне это тоже непонятно.
Также известно, что Шико был женат и у него было пятеро сыновей.
В 1572 году вместе со своим братом Раймоном Шико принял самое активное участие в убийствах во время Варфоломеевской ночи. Именно от их рук погиб Ларошфуко. В 1574 году Шико стал пехотным лейтенантом и служил в Турени. Кстати, если неизвестно, был ли Шико дворянином по рождению, то факт получения лейтенантского патента делал его дворянином. И вот этот человек, солдат, офицер и уже дворянин стал шутом короля. Очень странная карьера.
При дворе Шико чувствовал себя очень вольготно. Он не утруждал себя особым уважениям ни к мужчинам, ни к женщинам. Все годилось для того, чтобы повеселить Генриха Третьего. Вот что рассказывает Брантом об одной из его проделок: "Известна мне была одна вельможная придворная дама, состоявшая на содержании у подобного рассказчика и наставника невесть в каких науках; так вот, однажды Шико, королевский шут, прилюдно отчитал ее за то, что у нее хватило бесстыдства стать содержанкой (так он и сказал!) такого подлого мужлана и недостало ума выбрать кого позавиднее. Все собравшиеся стали громко смеяться, а дама расплакалась, ибо сочла, что все это подстроил король, ибо он слыл мастером на подобные шуточки."
С другими людьми Шико шутил примерно так же. Умер Шико как и жил - дошутившись, правда, уже при другом короле Генрихе Четвертом. Вот как об этом пишут: "Шико, родом гасконец, был храбрый, богатый и веселый человек. Он, ранив Генриха Лотарингского графа де Шалиньи при осаде города Руана и взяв его в плен, появился с ним перед Генрихом Четвертым. "Вот, что я тебе дарю", - сказал он этому государю, указав на графа, который с досады, что сделался пленником шута, ударил Шико эфесом шпаги, и тот от этого удара умер".
Я не нашел портрет этого человека, возможно, его просто нет. Но так как известно, что в качестве шута Шико, наравне с комедиантами, развлекал короля на Зеленом празднестве в Шенонсо, я поместил изображение одного из королевских праздников. Будем считать, что человек, веселящий публику, и есть Шико.
Вообще с Шико многое непонятно, начиная с имени. Дата его рождения известна лишь примерно, где-то около 1540 г. Зато известна дата смерти 1591 г. Четко известно личное имя - Жан-Антуан, а вот с фамилией дело сложнее. Есть три разных ее написания - д'Англаре, д'Англарец и Лангларе, что в общем-то было обычным и в более позднюю эпоху, но лично я так и не понял, был Шико дворянином или нет, особенно, если учесть некоторые аспекты его биографии.
Как вы поняли, Шико не имя, а прозвище и с его значением тоже не все понятно. Я нашел два разных перевода этого имени и что интересно, ему подходят оба. По одному переводу - Шико это "буян", "безумец". Такое прозвище прекрасно подходит солдатам, которым Шико первоначально и был. Другой перевод означает "пенек", "обломок зуба". Так как по некоторым свидетельствам Шико был маленького роста и выглядел тщедушным - такой вариант значения прозвища ему тоже подходит.
Как я уже говорил, Шико был солдатом у маршала де Вилара, который был тестем герцога Майенна. Никаких свидетельств, что Шико отбил у герцога любовницу, а тот в отместку приказал его высечь, нет. Это выдумка Дюма, которому, должно быть, было непонятно, как солдат, а в дальнейшем и офицер, мог стать шутом. Мне это тоже непонятно.
Также известно, что Шико был женат и у него было пятеро сыновей.
В 1572 году вместе со своим братом Раймоном Шико принял самое активное участие в убийствах во время Варфоломеевской ночи. Именно от их рук погиб Ларошфуко. В 1574 году Шико стал пехотным лейтенантом и служил в Турени. Кстати, если неизвестно, был ли Шико дворянином по рождению, то факт получения лейтенантского патента делал его дворянином. И вот этот человек, солдат, офицер и уже дворянин стал шутом короля. Очень странная карьера.
При дворе Шико чувствовал себя очень вольготно. Он не утруждал себя особым уважениям ни к мужчинам, ни к женщинам. Все годилось для того, чтобы повеселить Генриха Третьего. Вот что рассказывает Брантом об одной из его проделок: "Известна мне была одна вельможная придворная дама, состоявшая на содержании у подобного рассказчика и наставника невесть в каких науках; так вот, однажды Шико, королевский шут, прилюдно отчитал ее за то, что у нее хватило бесстыдства стать содержанкой (так он и сказал!) такого подлого мужлана и недостало ума выбрать кого позавиднее. Все собравшиеся стали громко смеяться, а дама расплакалась, ибо сочла, что все это подстроил король, ибо он слыл мастером на подобные шуточки."
С другими людьми Шико шутил примерно так же. Умер Шико как и жил - дошутившись, правда, уже при другом короле Генрихе Четвертом. Вот как об этом пишут: "Шико, родом гасконец, был храбрый, богатый и веселый человек. Он, ранив Генриха Лотарингского графа де Шалиньи при осаде города Руана и взяв его в плен, появился с ним перед Генрихом Четвертым. "Вот, что я тебе дарю", - сказал он этому государю, указав на графа, который с досады, что сделался пленником шута, ударил Шико эфесом шпаги, и тот от этого удара умер".
Я не нашел портрет этого человека, возможно, его просто нет. Но так как известно, что в качестве шута Шико, наравне с комедиантами, развлекал короля на Зеленом празднестве в Шенонсо, я поместил изображение одного из королевских праздников. Будем считать, что человек, веселящий публику, и есть Шико.
Располагайтесь и чувствуйте себя как дома
воскресенье, 30 октября 2011
Удивительное дело - традиция. Человек, который вошел в историю и литературу, как аббат Брантом, строго говоря, ни аббатом, ни Брантомом не был. Его настоящее имя было Пьер де Бурдей. Год рождения его неизвестен, где-то между 1535 и 1540 годами. Зато известен год смерти - 1614.
Отец Брантома - Франсуа де Бурдей, участвовал в войнах Франциска Первого и был соратником знаменитого Байарда. Мать - Анна де Вивон, была придворной дамой королевы Наварры Маргариты д'Ангулем и выведена в ее "Гептамероне" под именем Эннасюиты.
Детство Пьера прошло при Наваррском дворе. Он получил прекрасное образование в Наварре, затем в Париже и Пуатье. В 1556 году король Франции Генрих Второй сделал его аббатом Брантомом в качестве компенсации за героическую смерть брата.
Жизнь Брантома была довольно бурной. Он успел немало попутешествовать, поучаствовать в религиозных войнах на стороне католиков, появляться при разных дворах, в том числе одно время он был придворным Франсуа Анжуйского, а затем пытался устроить на испанскую службу. Пьер дружил с дю Гастом и с его убийцей бароном Витто, восхищался Бюсси, Строцци, герцогиней Анной де Немур (Гиз), обожал Маргариту де Валуа (Марго) и не любил ее мужа Генриха де Бурбона. В один, далеко не прекрасный для него день, он неудачно упал с лошади и на этом его приключения закончились, зато началась литературная деятельность.
Больше всего знаменит его трактат "Галантные дамы", который единственный из трудов Брантома переведен на русский язык, но светский аббат написал и другие книги: "Жизнь знаменитых французских полководцев" (которых он по старой традиции называет "капитанами"), "Жизнь знаменитых зарубежных полководцев", "Жизнь знаменитых дам", "Бахвальство и нравы испанцев", "Анекдоты, касающиеся дуэлей", "Рассуждение о дуэлях", "Рассуждения о командирах французкой пехоты" и пр. Жаль, что эти произведения не переводились на русский язык. Поэтому посмотрим ту книгу, которая на русский переводилась. Это трактат о любви "Галантные дамы".
Вообще-то в книге речь идет не столько о дамах, сколько о любви во всех ее проявлениях, в том числе иногда довольно причудливых. При прочтении книги возникает впечатление, что Брантома не только не занимают вопросы морали, но он вообще не догадывается об их существовании. Автор с восторгом цитирует Рабле, Бокаччо и Аретино, и ни разу не ссылается на Данте или Петрарку. При образовании Брантома трудно представить, чтобы он не знал этих поэтов, но возвышенная любовь автора не интересовала. С потрясающей наивностью и восторгом Брантом излагает скандальную историю французского и других дворов, и хотя, как правило, скрывает имена своих героев, они легко узнаваемы. К женщинам, прежде всего придворным дамам, Брантом был весьма снисходителен, во всяком случае, он полагал несправильным убивать их за супружескую измену, но не питал в отношении их каких-то иллюзий. Что-что, но от Брантома бесполезно было бы ждать любовных безумств, он никогда бы не полез в львиный ров за перчаткой дамы и не стал бы нырять в Сену за упавшим кольцом, и, что характерно, отговаривал от подобных безумств других. В любви Брантом ценил прежде всего наслаждение. Нельзя сказать, что Брантом не упоминал доброжетельных дам, упоминал, но как! Можно подумать, что он не знал, то ли надо восхититься ими, как восхищаются редкими заморскими птичками, то ли покрутить пальцем у виска.
Одним из главных объектов восхищения стала для Брантома королева Марго. Он без устали восхищался ее нарядами, прической, цветом лица и манерами. Лишь за Маргаритой он признавал право носить мужской наряд, который делал ее очаровательной, в то время, как на других дамах, по его мнению, мужской наряд смотрелся некрасиво. Кстати, единственное, что он мог сказать о Жанне д'Арк, спасшей Францию, это то, что она зря надела мужской наряд, так как он не идет женщинам.
Брантома немало цитировали различные писатели, его "Галантные дамы" были даже экранизированны, и хотя историки периодически утверждают, что Брантом немало присочинял от себя, остается признать, что сама атмосфера придворной жизни была передана им замечательно, хотя она совершенно не соответствует романтическим представлениям Дюма, который так же немало использовал его труды.
Отец Брантома - Франсуа де Бурдей, участвовал в войнах Франциска Первого и был соратником знаменитого Байарда. Мать - Анна де Вивон, была придворной дамой королевы Наварры Маргариты д'Ангулем и выведена в ее "Гептамероне" под именем Эннасюиты.
Детство Пьера прошло при Наваррском дворе. Он получил прекрасное образование в Наварре, затем в Париже и Пуатье. В 1556 году король Франции Генрих Второй сделал его аббатом Брантомом в качестве компенсации за героическую смерть брата.
Жизнь Брантома была довольно бурной. Он успел немало попутешествовать, поучаствовать в религиозных войнах на стороне католиков, появляться при разных дворах, в том числе одно время он был придворным Франсуа Анжуйского, а затем пытался устроить на испанскую службу. Пьер дружил с дю Гастом и с его убийцей бароном Витто, восхищался Бюсси, Строцци, герцогиней Анной де Немур (Гиз), обожал Маргариту де Валуа (Марго) и не любил ее мужа Генриха де Бурбона. В один, далеко не прекрасный для него день, он неудачно упал с лошади и на этом его приключения закончились, зато началась литературная деятельность.
Больше всего знаменит его трактат "Галантные дамы", который единственный из трудов Брантома переведен на русский язык, но светский аббат написал и другие книги: "Жизнь знаменитых французских полководцев" (которых он по старой традиции называет "капитанами"), "Жизнь знаменитых зарубежных полководцев", "Жизнь знаменитых дам", "Бахвальство и нравы испанцев", "Анекдоты, касающиеся дуэлей", "Рассуждение о дуэлях", "Рассуждения о командирах французкой пехоты" и пр. Жаль, что эти произведения не переводились на русский язык. Поэтому посмотрим ту книгу, которая на русский переводилась. Это трактат о любви "Галантные дамы".
Вообще-то в книге речь идет не столько о дамах, сколько о любви во всех ее проявлениях, в том числе иногда довольно причудливых. При прочтении книги возникает впечатление, что Брантома не только не занимают вопросы морали, но он вообще не догадывается об их существовании. Автор с восторгом цитирует Рабле, Бокаччо и Аретино, и ни разу не ссылается на Данте или Петрарку. При образовании Брантома трудно представить, чтобы он не знал этих поэтов, но возвышенная любовь автора не интересовала. С потрясающей наивностью и восторгом Брантом излагает скандальную историю французского и других дворов, и хотя, как правило, скрывает имена своих героев, они легко узнаваемы. К женщинам, прежде всего придворным дамам, Брантом был весьма снисходителен, во всяком случае, он полагал несправильным убивать их за супружескую измену, но не питал в отношении их каких-то иллюзий. Что-что, но от Брантома бесполезно было бы ждать любовных безумств, он никогда бы не полез в львиный ров за перчаткой дамы и не стал бы нырять в Сену за упавшим кольцом, и, что характерно, отговаривал от подобных безумств других. В любви Брантом ценил прежде всего наслаждение. Нельзя сказать, что Брантом не упоминал доброжетельных дам, упоминал, но как! Можно подумать, что он не знал, то ли надо восхититься ими, как восхищаются редкими заморскими птичками, то ли покрутить пальцем у виска.
Одним из главных объектов восхищения стала для Брантома королева Марго. Он без устали восхищался ее нарядами, прической, цветом лица и манерами. Лишь за Маргаритой он признавал право носить мужской наряд, который делал ее очаровательной, в то время, как на других дамах, по его мнению, мужской наряд смотрелся некрасиво. Кстати, единственное, что он мог сказать о Жанне д'Арк, спасшей Францию, это то, что она зря надела мужской наряд, так как он не идет женщинам.
Брантома немало цитировали различные писатели, его "Галантные дамы" были даже экранизированны, и хотя историки периодически утверждают, что Брантом немало присочинял от себя, остается признать, что сама атмосфера придворной жизни была передана им замечательно, хотя она совершенно не соответствует романтическим представлениям Дюма, который так же немало использовал его труды.
пятница, 28 октября 2011
Когда на твою страницу приходят поэтессы, это всегда приятно Располагайтесь в моем замке, надеюсь, вам здесь понравится.
Располагайтесь в моем замке, надеюсь, вам здесь понравится.
среда, 26 октября 2011
Пьетро Аретино, то есть уроженец Ареццо, родился в 1492 и умер в 1556. Он был незаконорожденным сыном плотника и в его жизни было все: бродяжничество с 14 лет, обучение на переплетчика (выгнали), на художника (выгнали, он посмел изобразить Марию с лютней), обучение в университете (тоже выгнали за вольнодумство и были неправы, на Бога он не покушался, а вот на церковь да, было).
В творчестве Аретино тоже было всякое. Он мог писать похабные сонеты и сонеты в духе Петрарки, судя по всему, то и другое совершенно искренне, высмеивать папский двор и писать трогательные религиозные трактаты, он продолжил "Неистового Роланда" Ариосто, писал пьесы. Он нашел полное взаимопонимание с художниками и скульпторами, неплохо разбирался в искусстве, при случае, даже вел переговоры с клиентами Тициана, а также стал одним из первых журналистов и первым человеком, который жил - и роскошно жил - на гонорары.
Свою карьеру Аретино начинал в доме одного из римских банкиров, но очень быстро стал самостоятельным. Если его пытались задеть, он отвечал на обиду острой эпиграммой, сатирой, подчас безжалостной. Аретино стали бояться, так как он имел привычку вытаскивать на свет то, что многие знали, но вслух не говорили. Аретино не боялся высмеивать даже папский двор и делал это очень, очень эффективно. Правда, иногда приходилось спасать бегством от убийц, но это ничуть не устрашало Пьетро. Он намеревался найти место под солнцем и не стеснялся в средствах.
В 1525 году Аретино вновь был вынужден покинуть Рим из-за скандала связанного с публикацией сонетов Аретино к рисунком Джулио Романо, которые принято называть порнографическими. Но, строго говоря, в такой оценке был некоторый перебор. В античном искусстве, от которого все эти деятели Ренессанса были в восторге, подобных изображений было множество, да и сонеты Аретино не сильно отличались от многих пассажей Бокаччо или Рабле. Джулио Романо вовремя покинул Рим, так что гнев папы обратился на гравера - Маркантонио Раймонди. Раймонди был брошен в тюрьму, за него многие заступались, но Аретино уверял, что именно его заступничество стало решающим.
В красноречивом послании к хирургу Баттисто Цатти Аретино писал: "После того, как я добился от папы Климента свободы для Болонца Маркантония, который находился в тюрьме за то, что награвировал на досках "16 любовных позиций", у меня возникло желание увидеть изображения, причину того, что по жалобе Гиберти замечательный художник должен быть отдан на муки… И поскольку древние и новые поэты и скульпторы смели писать и ваять, порой для развлечения дарования, непристойные вещи, как в палаццо Киджи, об этом свидетельствует мраморный сатир, пытающийся изнасиловать мальчишку, не написать ли мне вдобавок еще сонеты, которые будут помещены снизу {фигур}. Их похабность я смиренно хочу посвятить притворщикам, отделив себя от дурного суждения и грязного обычая, который запрещает очам то, что им наиболее нравится. Что дурного в том, чтобы видеть, как мужчина ложится на женщину? Значит, животные свободнее нас? Мне кажется, что {эта} вещь дана природой для сохранения ее самой, должен ли я носить ее на шее, как подвеску, или на берете, как медальон, ибо это та вена, из которой проистекают реки народов и та амброзия, которую пьет мир в торжественные дни. Она создала вас, первого хирурга из ныне живущих. Создала меня, который лучше хлеба. Произвела… тицианов, микеланджелов; за ними — пап, императоров и королей, прекрасных девушек, наипрекраснейших дам с их "святая святых": поэтому им следовало учредить выходные дни и посвятить ночные бдения и празднества, а не замыкать с толикой хлеба и питья. Рассмотрев все это, я запечатлею натурально в стихах позы сражающихся".
Ну и запечатлел. Вот, у примеру:
М: Поскорей предадимся страсти, душа моя,
Ибо именно страсть предначертана нам Судьбою:
Я влеком твоим лоном, ты — удом, готовым к бою,
А без них за весь мир и медяшки не дал бы я.
Если б можно было сливаться за гранью небытия,
Заласкали друг дружку до смерти мы с тобою,
Посмеялись бы вдоволь над ерундою —
Той, что Еве с Адамом в раю внушила змея.
Ж: Ах, конечно, кабы они не съели,
Эти робкие воры, запретный плод,
Никого бы стыд не терзал в постели.
Но оставим пренья! Ворвись в мой грот:
Пусть взорвется сердце, чтоб в нем зардели
Те хмельные гроздья, что страсть несет.
М: Ах, душа моя! В этом славном деле
Я готов использовать кроме пушки,
Также мощные ядра моей игрушки.
Книга имела потрясающий успех, и хотя все началось с рисунков Джулио Романо, книгу стали называть "Книгой Аретино". Она продавалась мгновенно, что в Италии, что во Франции, что в других странах. Но вот Аретино предпочел вкушать славу в Венеции. Дело было не только в роскоши этого города, но и в правосудии и духе свободы. На Аретино из-за его памфлетов нередко покушались, а в Венеции убицам было неуютно.
Не случайно Аретино писал: «Там я обогащу свою нищету её свободой. Там по крайней мере ни фаворитам, ни фавориткам не дано власти убивать бедных людей. Только там правосудие держит весы в равновесии. Там страх перед чьей-нибудь немилостью не вынуждает нас поклоняться вчерашнему паршивцу»... «Это — святой город и рай земной… Что до меня, то я хотел бы, чтобы после моей смерти Господь превратил меня в гондолу или в навес к ней, a если это слишком, то хоть в весло, в уключину или даже ковш, которым вычерпывается вода из гондолы. Ещё он говорил: «Я свободный человек милостью Божьей. Я не иду по следам Петрарки или Боккаччо. Мне хватает моего собственного независимого духа».
Очень быстро короли, папы и прочие сеньоры поняли, чем проще платить Аретино, чем пытаться его убить. В Венеции не забалуешь. Аретино называли мерзавцем, вымогателем, человеком без совести и вруном. Даже такой исследователь, как Лосев, повторил обвинения врагов Аретино, но в том-то и дело, что Аретино не врал. Вскоре покушения на Аретино, как на "секретаря мира", стали считаться просто неприличными. С Аретино нужно было договариваться.
Реванш враги взяли после смерти Пьетро. Все его труды были занесены в Индекс запрещенных книг. И вы что думаете, это как-то помогло врагам?
Нет.
Загонять джина обратно в бутылку было уже поздно.
В творчестве Аретино тоже было всякое. Он мог писать похабные сонеты и сонеты в духе Петрарки, судя по всему, то и другое совершенно искренне, высмеивать папский двор и писать трогательные религиозные трактаты, он продолжил "Неистового Роланда" Ариосто, писал пьесы. Он нашел полное взаимопонимание с художниками и скульпторами, неплохо разбирался в искусстве, при случае, даже вел переговоры с клиентами Тициана, а также стал одним из первых журналистов и первым человеком, который жил - и роскошно жил - на гонорары.
Свою карьеру Аретино начинал в доме одного из римских банкиров, но очень быстро стал самостоятельным. Если его пытались задеть, он отвечал на обиду острой эпиграммой, сатирой, подчас безжалостной. Аретино стали бояться, так как он имел привычку вытаскивать на свет то, что многие знали, но вслух не говорили. Аретино не боялся высмеивать даже папский двор и делал это очень, очень эффективно. Правда, иногда приходилось спасать бегством от убийц, но это ничуть не устрашало Пьетро. Он намеревался найти место под солнцем и не стеснялся в средствах.
В 1525 году Аретино вновь был вынужден покинуть Рим из-за скандала связанного с публикацией сонетов Аретино к рисунком Джулио Романо, которые принято называть порнографическими. Но, строго говоря, в такой оценке был некоторый перебор. В античном искусстве, от которого все эти деятели Ренессанса были в восторге, подобных изображений было множество, да и сонеты Аретино не сильно отличались от многих пассажей Бокаччо или Рабле. Джулио Романо вовремя покинул Рим, так что гнев папы обратился на гравера - Маркантонио Раймонди. Раймонди был брошен в тюрьму, за него многие заступались, но Аретино уверял, что именно его заступничество стало решающим.
В красноречивом послании к хирургу Баттисто Цатти Аретино писал: "После того, как я добился от папы Климента свободы для Болонца Маркантония, который находился в тюрьме за то, что награвировал на досках "16 любовных позиций", у меня возникло желание увидеть изображения, причину того, что по жалобе Гиберти замечательный художник должен быть отдан на муки… И поскольку древние и новые поэты и скульпторы смели писать и ваять, порой для развлечения дарования, непристойные вещи, как в палаццо Киджи, об этом свидетельствует мраморный сатир, пытающийся изнасиловать мальчишку, не написать ли мне вдобавок еще сонеты, которые будут помещены снизу {фигур}. Их похабность я смиренно хочу посвятить притворщикам, отделив себя от дурного суждения и грязного обычая, который запрещает очам то, что им наиболее нравится. Что дурного в том, чтобы видеть, как мужчина ложится на женщину? Значит, животные свободнее нас? Мне кажется, что {эта} вещь дана природой для сохранения ее самой, должен ли я носить ее на шее, как подвеску, или на берете, как медальон, ибо это та вена, из которой проистекают реки народов и та амброзия, которую пьет мир в торжественные дни. Она создала вас, первого хирурга из ныне живущих. Создала меня, который лучше хлеба. Произвела… тицианов, микеланджелов; за ними — пап, императоров и королей, прекрасных девушек, наипрекраснейших дам с их "святая святых": поэтому им следовало учредить выходные дни и посвятить ночные бдения и празднества, а не замыкать с толикой хлеба и питья. Рассмотрев все это, я запечатлею натурально в стихах позы сражающихся".
Ну и запечатлел. Вот, у примеру:
М: Поскорей предадимся страсти, душа моя,
Ибо именно страсть предначертана нам Судьбою:
Я влеком твоим лоном, ты — удом, готовым к бою,
А без них за весь мир и медяшки не дал бы я.
Если б можно было сливаться за гранью небытия,
Заласкали друг дружку до смерти мы с тобою,
Посмеялись бы вдоволь над ерундою —
Той, что Еве с Адамом в раю внушила змея.
Ж: Ах, конечно, кабы они не съели,
Эти робкие воры, запретный плод,
Никого бы стыд не терзал в постели.
Но оставим пренья! Ворвись в мой грот:
Пусть взорвется сердце, чтоб в нем зардели
Те хмельные гроздья, что страсть несет.
М: Ах, душа моя! В этом славном деле
Я готов использовать кроме пушки,
Также мощные ядра моей игрушки.
Книга имела потрясающий успех, и хотя все началось с рисунков Джулио Романо, книгу стали называть "Книгой Аретино". Она продавалась мгновенно, что в Италии, что во Франции, что в других странах. Но вот Аретино предпочел вкушать славу в Венеции. Дело было не только в роскоши этого города, но и в правосудии и духе свободы. На Аретино из-за его памфлетов нередко покушались, а в Венеции убицам было неуютно.
Не случайно Аретино писал: «Там я обогащу свою нищету её свободой. Там по крайней мере ни фаворитам, ни фавориткам не дано власти убивать бедных людей. Только там правосудие держит весы в равновесии. Там страх перед чьей-нибудь немилостью не вынуждает нас поклоняться вчерашнему паршивцу»... «Это — святой город и рай земной… Что до меня, то я хотел бы, чтобы после моей смерти Господь превратил меня в гондолу или в навес к ней, a если это слишком, то хоть в весло, в уключину или даже ковш, которым вычерпывается вода из гондолы. Ещё он говорил: «Я свободный человек милостью Божьей. Я не иду по следам Петрарки или Боккаччо. Мне хватает моего собственного независимого духа».
Очень быстро короли, папы и прочие сеньоры поняли, чем проще платить Аретино, чем пытаться его убить. В Венеции не забалуешь. Аретино называли мерзавцем, вымогателем, человеком без совести и вруном. Даже такой исследователь, как Лосев, повторил обвинения врагов Аретино, но в том-то и дело, что Аретино не врал. Вскоре покушения на Аретино, как на "секретаря мира", стали считаться просто неприличными. С Аретино нужно было договариваться.
Реванш враги взяли после смерти Пьетро. Все его труды были занесены в Индекс запрещенных книг. И вы что думаете, это как-то помогло врагам?
Нет.
Загонять джина обратно в бутылку было уже поздно.
вторник, 25 октября 2011
Так как пираты усиленно воруют (и поюзали даже обложку, которую я подарил авторам), я решил показать, как на самом деле выглядит реклама. Не тащить чужое себе, а дать ссылку. Что я и делаю.
Роман Екатерины Александровой и Юлии Беловой "Бог, король и дамы!"
Поглавно
Пролог
Глава 1. Которая начинается с помолвки и дороги
Глава 2. В которой испанский двор пребывает в некотором смятении
Глава 3. Гизы
Глава 4. В которой граф де Бар понимает, что «их сиятельств» в Париже очень много
Глава 5. В которой принцы учатся вежливости, благодарности и деликатности
Глава 6. Рассказывающая о том, как господин де Броссар сделался философом, а граф де Бар -- графом де Лош вместо того, чтобы стать герцогом Алансонским
Глава 7. В которой шевалье Жорж-Мишель встречает свою первую любовь
Глава 8. Как хорошо иметь две тетивы на одном луке
Глава 9. В которой граф де Лош и де Бар узнает, что значит «жить своим домом»
Глава 10. В которой шевалье Жорж-Мишель отправляется в Венсеннский замок
Глава 11. Как трудно найти в Париже человека, особенно если его там нет
Глава 12. О прятках, жмурках и других развлечениях простых дворян, принцев и королей
Глава 13. В которой господин де Сен-Жиль понимает, в чем разница между дворянином и судейским
Глава 14. Повествующая о том, как принцесса чуть было не облачилась в рясу, а епископ чуть было рясу не скинул
Глава 15. В которой рассказывается о вреде милосердия и винопития
Глава 16. Повествующая о том, как принцесса Релинген приобрела репутацию «чудовища»
Глава 17. Рассказывающая о том, как Агнеса фон Релинген перестала грустить
Глава 18. В которой граф де Лош встречает старинного друга
Глава 19. Как важно выбрать правильное окно
Глава 20. Утро вечера мудренее
Глава 21. Какие уроки получил граф-консорт в Меце и Релингене
Глава 22. О пользе азартных игр
Глава 23. В которой Карл впервые признает графа де Лош своим господином
Глава 24. В которой французский двор пребывает в сильном смятении
Глава 25. В которой Жорж-Мишель дважды становится отцом
Глава 26. В которой Лошский подкидыш получает имя, а его мать мужа и место при дворе
Глава 27. Как граф де Коэтиви, сам того не желая, получается друга и родственника в одном лице
Глава 28. Почему шевалье Жорж-Мишель не нашел при дворе калеку-пажа
Глава 29. В которой рассказывается о чудесах и искусстве убеждения
Глава 30. В которой Александр и Жером получают возможность сравнить Консьержери и Шатле
Глава 31. Как трудно бывает людям понять друг друга
Глава 32. В которой тринадцатилетний Александр обзаводится одинадцатилетним воспитанником
Глава 33. Дуэль
Глава 34. Как господин де Нанси выполнял приказы его величества
Глава 35. Каким человеком оказался господин Лоран Тестю
Глава 36. Каким нашел Лувр шевалье Жорж-Мишель после полугодового отсутствия
Глава 37. Как виконт де Водемон позаботился о шевалье де Мотвиле
Глава 38. Как барону де Нанси трижды наступили на ногу, а он при этом никого не убил
Глава 39. В которой доказывается, что и простой паж способен положить конец счастью принца
Глава 40. В которой шевалье Александр решил судьбу принца, а принц решил судьбу шевалье Александра
Глава 41. Ночью все кошки серы
Глава 42. О придворных и добродетели
Глава 43. Как раскаиваются вельможи
Глава 44. О пользе пари
Глава 45. Ахилл и Гектор
Глава 46. В которой шевалье Александр попадает в Чистилище и Рай
Глава 47. В которой шевалье Александр и шевалье Жорж-Мишель совершают открытия
Глава 48. Помолвка шевалье де Рабоданжа
Глава 49. В которой шевалье Александр покидает Париж
Глава 50. О том, как шевалье Жорж-Мишель встретился с адмиралом де Колиньи и к чему это привело
Глава 51. "И ты, Брут..."
Глава 52. В которой Соланж де Сен-Жиль, сама того не зная, обретает покровителя при французском королевском дворе
Глава 53. Планы компании
Глава 54. О том, как шевалье Александра встретили в Париже и Лувре
Глава 55. Праздник святого Варфоломея
Глава 56. Которая заканчивается разрывом помолвки, изгнанием и дорогой
Целиком
"Бог, король и дамы!"
Критика
Моя рецензия
Рецензия Шолль
Рецензия Садку Скилла
Рецензия Сержа
Иллюстрации
Иллюстрации эпохи 1
Иллюстрации эпохи 2
Иллюстрации эпохи 3
Фан-арт
Уж простите, что посмотрели мою обложку дважды, но мне хотелось приобщиться к делу
Роман Екатерины Александровой и Юлии Беловой "Бог, король и дамы!"
Поглавно
Пролог
Глава 1. Которая начинается с помолвки и дороги
Глава 2. В которой испанский двор пребывает в некотором смятении
Глава 3. Гизы
Глава 4. В которой граф де Бар понимает, что «их сиятельств» в Париже очень много
Глава 5. В которой принцы учатся вежливости, благодарности и деликатности
Глава 6. Рассказывающая о том, как господин де Броссар сделался философом, а граф де Бар -- графом де Лош вместо того, чтобы стать герцогом Алансонским
Глава 7. В которой шевалье Жорж-Мишель встречает свою первую любовь
Глава 8. Как хорошо иметь две тетивы на одном луке
Глава 9. В которой граф де Лош и де Бар узнает, что значит «жить своим домом»
Глава 10. В которой шевалье Жорж-Мишель отправляется в Венсеннский замок
Глава 11. Как трудно найти в Париже человека, особенно если его там нет
Глава 12. О прятках, жмурках и других развлечениях простых дворян, принцев и королей
Глава 13. В которой господин де Сен-Жиль понимает, в чем разница между дворянином и судейским
Глава 14. Повествующая о том, как принцесса чуть было не облачилась в рясу, а епископ чуть было рясу не скинул
Глава 15. В которой рассказывается о вреде милосердия и винопития
Глава 16. Повествующая о том, как принцесса Релинген приобрела репутацию «чудовища»
Глава 17. Рассказывающая о том, как Агнеса фон Релинген перестала грустить
Глава 18. В которой граф де Лош встречает старинного друга
Глава 19. Как важно выбрать правильное окно
Глава 20. Утро вечера мудренее
Глава 21. Какие уроки получил граф-консорт в Меце и Релингене
Глава 22. О пользе азартных игр
Глава 23. В которой Карл впервые признает графа де Лош своим господином
Глава 24. В которой французский двор пребывает в сильном смятении
Глава 25. В которой Жорж-Мишель дважды становится отцом
Глава 26. В которой Лошский подкидыш получает имя, а его мать мужа и место при дворе
Глава 27. Как граф де Коэтиви, сам того не желая, получается друга и родственника в одном лице
Глава 28. Почему шевалье Жорж-Мишель не нашел при дворе калеку-пажа
Глава 29. В которой рассказывается о чудесах и искусстве убеждения
Глава 30. В которой Александр и Жером получают возможность сравнить Консьержери и Шатле
Глава 31. Как трудно бывает людям понять друг друга
Глава 32. В которой тринадцатилетний Александр обзаводится одинадцатилетним воспитанником
Глава 33. Дуэль
Глава 34. Как господин де Нанси выполнял приказы его величества
Глава 35. Каким человеком оказался господин Лоран Тестю
Глава 36. Каким нашел Лувр шевалье Жорж-Мишель после полугодового отсутствия
Глава 37. Как виконт де Водемон позаботился о шевалье де Мотвиле
Глава 38. Как барону де Нанси трижды наступили на ногу, а он при этом никого не убил
Глава 39. В которой доказывается, что и простой паж способен положить конец счастью принца
Глава 40. В которой шевалье Александр решил судьбу принца, а принц решил судьбу шевалье Александра
Глава 41. Ночью все кошки серы
Глава 42. О придворных и добродетели
Глава 43. Как раскаиваются вельможи
Глава 44. О пользе пари
Глава 45. Ахилл и Гектор
Глава 46. В которой шевалье Александр попадает в Чистилище и Рай
Глава 47. В которой шевалье Александр и шевалье Жорж-Мишель совершают открытия
Глава 48. Помолвка шевалье де Рабоданжа
Глава 49. В которой шевалье Александр покидает Париж
Глава 50. О том, как шевалье Жорж-Мишель встретился с адмиралом де Колиньи и к чему это привело
Глава 51. "И ты, Брут..."
Глава 52. В которой Соланж де Сен-Жиль, сама того не зная, обретает покровителя при французском королевском дворе
Глава 53. Планы компании
Глава 54. О том, как шевалье Александра встретили в Париже и Лувре
Глава 55. Праздник святого Варфоломея
Глава 56. Которая заканчивается разрывом помолвки, изгнанием и дорогой
Целиком
"Бог, король и дамы!"
Критика
Моя рецензия
Рецензия Шолль
Рецензия Садку Скилла
Рецензия Сержа
Иллюстрации
Иллюстрации эпохи 1
Иллюстрации эпохи 2
Иллюстрации эпохи 3
Фан-арт
Уж простите, что посмотрели мою обложку дважды, но мне хотелось приобщиться к делу
Впечатления от прочитанного
1 том: КОРОНОВАННЫЙ ЛЕВ
2 том: ВЕТВЬ ОЛИВЫ
Когда читаешь еще неопубликованный роман, испытываешь чувства, сходные с чувством путешественника, впервые причалившего к неизведанной земле: опаска, любопытство, азарт! Роман Бранда вызвал во мне все эти чувства и азарт победил.
читать дальше
А теперь я сообщаю, что автор подготовил новый вариант своего романа. Конечно, основное действие осталось неизвенным, зато герои стали посвящать свое время не только практике, но и теории. А вот финал оказался настолько неожиданным, что впору назвать автора злыднем - пониманил тайной и так и не пожелал ее раскрыть. Так что я решил взять с автора пример и не гворить, что же за сюрприз он нам подготовил. Читайте и получайте удовольствие.
Новый вариант романа можно прочесть здесь
1 том: КОРОНОВАННЫЙ ЛЕВ
2 том: ВЕТВЬ ОЛИВЫ
Когда читаешь еще неопубликованный роман, испытываешь чувства, сходные с чувством путешественника, впервые причалившего к неизведанной земле: опаска, любопытство, азарт! Роман Бранда вызвал во мне все эти чувства и азарт победил.
читать дальше
А теперь я сообщаю, что автор подготовил новый вариант своего романа. Конечно, основное действие осталось неизвенным, зато герои стали посвящать свое время не только практике, но и теории. А вот финал оказался настолько неожиданным, что впору назвать автора злыднем - пониманил тайной и так и не пожелал ее раскрыть. Так что я решил взять с автора пример и не гворить, что же за сюрприз он нам подготовил. Читайте и получайте удовольствие.
Новый вариант романа можно прочесть здесь
суббота, 22 октября 2011
Располагайтесь в моем замке
четверг, 20 октября 2011
Узнаешь?
пятница, 14 октября 2011
| ||||
все гадания на aeterna.qip.ru |
четверг, 13 октября 2011
Для любительницы прекрасной Франции: Ришелье и Людовик Тринадцатый в театре Пале-Кардиналь (будущий Пале-Рояль):
понедельник, 10 октября 2011
Чувствуйте себя как дома!
воскресенье, 09 октября 2011
Надеюсь, здесь вам будет уютно
Французский Ренессанс - прекрасный замок Азе-ле-Ридо, располагайтесь, надеюсь, вам здесь понравится
пятница, 07 октября 2011
| Итак, скорее всего, вы - ... Волк... |
 Символизирует доблесть, преданность, взаимовыручку. Это истинно командный игрок, если стая вокруг него уже сплотилась. Но так же он может быть неисправимым одиночкой и при этом его одиночество будет придавать ему силы а не угнетать его. Волк — предшественник новых идей, ищущий путь. Тот, кто возвращается в клан, чтобы обучать и дарить помощь. Чувства Волка очень остры, и луна — союзник силы. Луна — символ психической энергии, которая содержит секреты знания и мудрости. Лунные фазы могут быть индикаторами желания Волка соединиться с новыми идеями, которые являются только в подсознании. На Волка всегда можно положиться, он привык взваливать на себя большую долю забот своих друзей. Но он часто забывает о себе. Зато друзей Волк выбирать умеет, так что ни одно существо с нечистыми помыслами и близко не подойдет ни к нему, ни к его близким. |
| Пройти тест |
Надеюсь, вам здесь понравится