Ты — Воин-Бард Ты мирно творишь прекрасное, гоняя по пересечённой местности свою необратимо съехавшую бардовскую крышу. И в один далеко не прекрасный день на твой порог является война. Ты её не звал, но и она тебя не спрашивала. Ты берёшь арбалет (автомат, пулемёт, плазмотрон) и… военные песни – это прекрасно и даже необходимо, но вот ты сам… дар барда – Огонь – велит отдавать себя всего и сразу и жить нараспашку. Ярость воина предполагает наличие врождённой брони, иначе какой же ты живой танк? Тебе бы сидеть с твоими песнями за надёжными стенами крепости, но ты ж не усидишь – ты полезешь туда, где дерутся. Без брони полезешь, да. Потом тебя вынесут. Если повезёт – целиком, если не очень – по частям и после соберут. Но может ведь и совсем не повезти. Так что, береги себя, ладно? Миру нужны твои песни. Пройти тест
Недавно у меня случилась радость - встреча с книгой детства "Мой прадедушка, герои и я" Дж.Крюса. Она у меня была такой Не знаю, каким у этой книги по счету был я. Вроде бы, пятым. Сейчас эта книга радует следующее поколение и еще скольких будет радовать. Но почему я об этом вдруг вспомнил? А потому что книга очень сильно отличается от того, что мы сейчас можем читать. Что происходит у Крюса? Да, ничего! Приезжает правнук к прадеду, сидят они, рассуждают о героизме и сочиняют стихи и рассказы. Все. Да, они размышляют, сомневаются, спорят и вместе с ними размышляют читатели. И, ей же ей, умнеют! Учатся мыслить, в том числе и критически воспринимать некоторые истории. А сюжет, спросите вы? А динамика? А...а....а... Да нет там этого, нет, и это совершенно не мешает, это даже здорово! Но вот на днях, спасаясь от плохой погоды, я решил порыскать по интернету и наткнулся на такое высказывание (привожу с соблюдением орфографии автора): Считаю, что герой должен действовать чотко и рационально. Увидел врага, убил врага. Потом сделал контроль. Плюнул на тело. И только после этого, можно обнимать возлюбленную и декламировать пафосную речь, что добро обязательно победит зло. Если герой, начинает разговаривать с врагом. Делать странные выводы, увидев, что-то неоднозначное. Рефлектировать на тему, тварь он или имеет право. То можно бросать эту книгу. Героя в конце убъют или же будет много роялей. Конечно, я утешил себя тем, что, возможно, автор этой цитаты придуривается, а на самом деле думает совсем иначе. Но потом я вспомнил сотни книг, написанных именно по этому принципу, и миллионы читателей, приходящих от них в восторг, и утешение как-то поблекло. А потом я подумал, видимо, у таких писателей и читателей в детстве не было книги Крюса. Может, если бы они ее прочли, то научились бы думать? А уж думающий человек не станет писать и читать многие из этих убойных книг.
- С нами крестная сила! - возопил священник. - Как, и Тирант Белый здесь? Дайте-ка мне его, любезный друг, это же сокровищница наслаждений и залежи утех. В нем выведены доблестный рыцарь дон Кириэлейсон Монтальванский, брат его, Томас Монтальванский, и рыцарь Фонсека, в нем изображается битва отважного Тиранта с догом, в нем описываются хитрости девы Отрады, шашни и плутни вдовы Потрафиры и, наконец, сердечная склонность императрицы к ее конюшему Ипполиту. Уверяю вас, любезный друг, что в рассуждении слога это лучшая книга в мире. Рыцари здесь едят, спят, умирают на своей постели, перед смертью составляют завещания, и еще в ней много такого, что в других книгах этого сорта отсутствует. Со всем тем автор ее умышленно нагородил столько всякого вздора, что его следовало бы приговорить к пожизненной каторге. Возьмите ее с собой, прочтите, и вы увидите, что я сказал о ней истинную правду.
Первый раз я узнал о "Тиранте Белом" из романа Сервантеса, и его восторженный отзыв разжег мое любопытство. Следующее упоминание о романе вновь было литературным, и мне стало совсем тяжко. Любопытство - страшная штука! Каково же было мое удивление и восторг, когда оказалось, что этот каталонский роман XV века наконец-то переведен на русский язык. Я попросил дать его мне на прочтение и не пожалел.
Казалось бы - роман XV века, что может быть в нем привлекательным для современного человека? Как ни странно - все. Увлекательный сюжет. Удивительно живые герои, герои не идеальные, с достоинствами и недостатками. Смешение разных литературных жанров: приключения, утопия, плутовской роман, детектив, производственный роман (представьте себе!!!) и пр. Совершенно потрясающее чувство юмора и редкий трагический накал. У меня вовсе не было ощущения, что я читаю что-то очень древнее. "Тирант Белый" показался мне на редкость современным. С другой стороны, многое из того, что считается неотъемлимой частью рыцарских романов в "Тиранте" отсутствует. Помните, как язвительно Сервантес пишет о волшебниках и колдовстве в рыцарских романах? Так вот, в "Тиранте Белом" никакого волшебства и колдовства нет. Совсем! Хотя, ошибся, есть там одна сцена с волшебством, но у меня создалось впечатление, что это вставка, а при жизни автора ничего подобного в романе не было (дело в том, что роман был издан в 1490 году уже после смерти основного автора Мартуреля неким Роже де Гальбой. Может, история заколдованной девы и была вкладом де Гальбы в роман?). А еще роман поражает сочетанием театральности (а что вы хотите, частенько действие романа происходит при византийском дворе, а там и праздники бывают, и театральные представления) и реалистичности. При чем эта реалистичность достаточно приземленная. Еще удивляет то, что в отличие от всех рыцарских романов "Тирант Белый" имеет неслабую историческую подоплеку, а его главный герой - вполне конкретного прототипа, так что утверждать, что простой рыцарь не мог стать во главе войска, получить в невесты византийскую принцессу и фактически стать наследником византийского престола, невозможно. Такое было. Но и здесь Мартурель совершает нечто невообразимое. Роже де Флор, прототип Тиранта Белого, погиб в бою, а вот автор убивает своего героя болезнью, да еще совершенно невозвышенной - желудочные колики, и великий герой умирает, не забыв составить завещание. Нет, можете ли вы представить подобное в рыцарском романе?! А Мартурель написал это в XV веке и читается все это великолепно! Я не стану пересказываать роман, потому что его надо читать. Читайте и наслаждайтесь. Я насладился вволю Страница из каталонского издания 1490 г.
Я редко бываю злым, но иногда бываю. Вот скажите мне, откуда пошло это представление, что чтение это только развлечение? Да, я знаю, всегда были люди, которые читали исключительно развлекательные книжки, но мы-то дошли до того, что даже роман "Три мушкетера" многим кажется ужасно сложной и непонятной книгой. Когда же людям говоришь, что чтение это еще и работа и к этой работе тоже надо готовиться, это вызывает бурю неприятия. "Какая работа?" - возмущаются люди. - "Работа это то, за что платят и что необходимо для жизнедеятельности, а если не платят и нет необходимости для жизни, так это хобби." Вот откуда столь упрошенное и буквальное понимание слов? А с другой стороны с таким примитивным пониманием, как люди вообще читают?! Я часто возмущался, почему издательства печатают всякую чушь и не печатают хороши умные книги, но если вот таких "любителей", которые не желают трудиться над книгой, становится все больше, может, издательства и правы? Я уже даже не знаю, что на это сказать. Тоска берет!
Библиотека редких книг и рукописей Бейнеке (англ. Beinecke Rare Book and Manuscript Library) в Йельском университете — одна из крупнейших в мире коллекций редких книг. В 1960 году на деньги семьи Бейнеке началось строительство здания библиотеки по проекту архитектора Гордона Буншафта из фирмы Skidmore, Owings and Merrill.
Собрание библиотеки насчитывает около 500 тысяч книг и несколько миллионов манускриптов. Наиболее известными экземплярами в коллекции являются рукопись Войнича, одна из Библий Гутенберга и два экземпляра «Птиц Америки» Одюбона.
16 июня Боккаччо было аж 700 лет )) И потому дивная рукопись "De casibus virorum et feminarum illustrium" из Нидерландов, сделанная для Эдуарда IV BL MS Royal 14 E V, f 291
Духовной жаждою томим, В пустыне мрачной я влачился, - И шестикрылый серафим На перепутье мне явился. Перстами легкими как сон Моих зениц коснулся он. Отверзлись вещие зеницы, Как у испуганной орлицы. Моих ушей коснулся он, -- И их наполнил шум и звон: И внял я неба содроганье, И горний ангелов полет, И гад морских подводный ход, И дольней лозы прозябанье. И он к устам моим приник, И вырвал грешный мой язык, И празднословный и лукавый, И жало мудрыя змеи В уста замершие мои Вложил десницею кровавой. И он мне грудь рассек мечом, И сердце трепетное вынул, И угль, пылающий огнем, Во грудь отверстую водвинул. Как труп в пустыне я лежал, И бога глас ко мне воззвал: "Восстань, пророк, и виждь, и внемли, Исполнись волею моей, И, обходя моря и земли, Глаголом жги сердца людей".
***
Я памятник себе воздвиг нерукотворный, К нему не зарастет народная тропа, Вознесся выше он главою непокорной Александрийского столпа.
Нет, весь я не умру - душа в заветной лире Мой прах переживет и тленья убежит - И славен буду я, доколь в подлунном мире Жив будет хоть один пиит.
Слух обо мне пройдет по всей Руси великой, И назовет меня всяк сущий в ней язык, И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой Тунгус, и друг степей калмык.
И долго буду тем любезен я народу, Что чувства добрые я лирой пробуждал, Что в мой жестокий век восславил я Свободу И милость к падшим призывал.
Веленью божию, о муза, будь послушна, Обиды не страшась, не требуя венца, Хвалу и клевету приемли равнодушно И не оспоривай глупца.